«Я струсил»: почему СССР отказался от Олимпиады в США
35 лет назад СССР объявил об отказе от участия в Олимпиаде-1984
35 лет назад Советский Союз объявил об отказе от выступления на Олимпиаде в Лос-Анджелесе. Решение Политбюро ЦК КПСС во главе с Константином Черненко принято считать симметричным ответом на бойкот американцами московских Игр-1980. Не последнее значение имела и боязнь спортивных чиновников лишиться своих постов из-за возможного проигрыша команде США в общемедальном зачете. Сами функционеры в Америку в итоге поехали.
сборная СССР в 1984 году в Лос-Анджелес не поехала
8 мая 1984 года Национальный олимпийский комитет (НОК) СССР объявил об отказе от участия в XXIII Летних Олимпийских играх в Лос-Анджелесе. В специальном заявлении советской стороны подчеркивалось, что американцы якобы «не намерены обеспечить безопасность всех спортсменов, уважать их права и человеческое достоинство, создать нормальные условия» для проведения соревнований.
Бойкот поддержало большинство союзников Москвы по соцблоку, в том числе такие сильные спортивные державы, как ГДР, Куба и Венгрия. Неоднозначное решение руководства негативно сказалось на карьерах целого ряда советских атлетов высшего класса, которые лишились верного шанса завоевать олимпийское золото. Пропуск сборной СССР Игр в Лос-Анджелесе считается одной из главных драм в мире спорта в XX веке. Международный олимпийский комитет (МОК) до последнего пытался повлиять на решение, но не преуспел.
Советский демарш в 1984 году принято рассматривать в качестве симметричного ответа на отказ США и их союзников приезжать в Москву-1980 из-за вмешательства СССР в военный конфликт в Афганистане.
Однако многие факторы указывают на то, что настоящая подоплека скандала была гораздо более прозаичной. Спортивное начальство очень боялось проиграть американцам на их территории: это позволило бы «врагам» зубоскалить о несовершенстве советской спортивной системы. Во избежании негативных последствий от выступления олимпийской команды Спорткомитет выбрал самое легкое – просто никуда не ехать. Вернее, сами чиновники все-таки отправились на Олимпиаду. А для спортсменов были организованы утешительные состязания «Дружба-84» с участием 17 стран. По золотым медалям и суммарному количеству наград Советский Союз опередил занявшую второе место в зачете команду ГДР более чем в два раза.
Воспоминания многих непосредственных участников процесса, равно как и материалы исследователей проблемы свидетельствуют о том, что изначально ни о каком бойкоте речь не шла. Так, в 1982 году член Политбюро ЦК КПСС Гейдар Алиев заверил президента МОК Хуана Антонио Самаранча о намерении СССР послать свою делегацию на Игры.
«Мы никогда не опустимся до уровня Картера»,— подчеркнул он, намекая на активную деятельность бывшего американского президента по бойкоту московской Олимпиады.
Считается, что позиция партии и государства радикально изменилась после кончины генерального секретаря ЦК КПСС и председателя Президиума Верховного Совета Юрия Андропова. Если покойный руководитель любил спорт и периодически заглядывал на матчи хоккейного «Динамо», то его преемник Константин Черненко, тяжело больной человек, был к спорту по большей части равнодушен. Как, кстати, и член Политбюро Михаил Горбачев, сыгравший, по некоторым данным, важную роль при вынесении решения о бойкоте.
«Пока был жив Брежнев, серьезные люди из его окружения не раз заявляли, что СССР никогда не будет использовать бойкот Олимпиад в качестве политического оружия, — рассказывал годы спустя Самаранч. – Потом, когда к власти пришел Андропов, нам вообще – пусть и косвенным путем – гарантировали, что Советский Союз примет приглашение и пошлет делегацию на Игры в США. Но во время Зимней Олимпиады в Сараево Андропов умер. Генсеком стал Черненко.
Он был уже очень болен и находился под большим влиянием Андрея Громыко, который почему-то был настроен по отношению к Америке резко отрицательно».
Непосредственным инициатором отказа от выступления в Лос-Анджелесе выступил председатель Государственного комитета СССР по физическому культуре и спорту Марат Грамов, занявший эту должность в апреле 1983 года – до него советский спорт на протяжении 15 лет возглавлял Сергей Павлов, самый успешный и, как считается, квалифицированный спортивный функционер в истории страны.
В октябре 1983-го делегация СССР во главе с заместителем Грамова, олимпийским чемпионом Токио-1964 по греко-римской борьбе Анатолием Колесовым неудачно съездила в США на разведку. В частности, американское правительство отказалось предоставить соцстранам письменные гарантии безопасности атлетов, принять в порту Лос-Анджелеса плавучую базу олимпийской сборной СССР теплоход «Грузия», а также выполнить еще несколько требований.
Негативные впечатления от переговоров с американцами Колесов передал своему шефу. Не в последнюю очередь на основе этого опыта родилась записка Грамова «О сложившейся ситуации в связи с Играми в Лос-Анджелесе», в которой обосновывалась нецелесообразность участия советских атлетов в Олимпиаде. Она была направлена в Политбюро 29 апреля 1984 года, а уже 5 мая коллективный руководящий орган партии выпустил постановление об отказе от выступления за подписью генсека Черненко.
«Считать нецелесообразным участие советских спортсменов в Олимпийских играх в Лос-Анджелесе ввиду грубого нарушения американской стороной Олимпийской хартии,антисоветской кампании, — говорилось в документе. — Разработать пропагандистские меры, которые позволили бы создать благоприятное для нас общественное мнение в мире и убедительно показать ответственность США за неучастие советских спортсменов в Олимпийских играх. В доверительном порядке информировать ЦК братских партий социалистических стран о нашей позиции и высказать просьбу о ее поддержке».
В четвертом пункте постановления одобрялось проведение отдельного состязания для соцстран по олимпийской программе – той самой «Дружбы-84». На заседании секретариата ЦК КПСС 8 мая был утвержден план последующих мероприятий. Среди прочего требовалось «подготовить заявление НОК СССР в связи с неучастием в Играх», провести по данному поводу заседание НОК СССР и распространить текст заявления в СМИ. Учитывая порядок действий, напрашивается вывод о том, что к мнению представителей Олимпийского комитета при вынесении судьбоносного решения не особо прислушивались.
Вот как вспоминал драматические дни в интервью «Спорт-Экспрессу» в 2009 году Виталий Смирнов, занимавший в 1984-м должности председателя Спорткомитета РСФСР и вице-президента МОК:
«Все решили три человека, которые были против участия СССР в Олимпиаде, — Андропов (вероятно, Смирнов перепутал покойного к тому времени генсека с Черненко. – «Газета.Ru»), Громыко и Грамов. Марат Владимирович просто испугался. В тот год на первых для него Играх в Сараево сборная СССР уступила в командном зачете ГДР. На Грамове не было лица. Так что перед Лос-Анджелесом он перестраховался».
Смирнов также признавался, что ему до сих пор стыдно за отданный 35 лет назад голос в поддержку бойкота.
«Я струсил, — признавался функционер. — Хоть тогда казалось — я сделал все, что мог. Ходил в ЦК, объяснял, что совершаем непростительную ошибку. «А если проиграем?» — спросил завотделом пропаганды Лучинский, будущий президент Молдавии. «Ну и что? - возразил я. — Кто занимается этими подсчетами? Зато у нас точно появятся свои герои, десятки олимпийских чемпионов!
Как член МОК, я присутствовал на открытии Игр-1984. Когда на парад вышла китайская делегация, впервые участвовавшая в летней Олимпиаде, стадион встал.
А моим соседом на трибуне был старый американец. Он сказал: «Эх, как же ошиблись ваши политики! Ты не представляешь, как вас здесь принимали бы! Люди указывали бы на трибуну, где за бронированным стеклом сидел Картер: «Они не договорились. Зато спортсмены общий язык нашли».
10 мая в Москву экстренно прилетел Самаранч, пытавшийся добиться встречи с Черненко, которому он хотел разъяснить ошибочность принятого решения и указать на последствия для СССР. Однако генсек от переговоров отказался. Президента МОК принял лишь заместитель председателя Совмина, не уполномоченный решать вопросы такого уровня. Визит прошел безрезультатно. Вернувшись в штаб-квартиру МОК, расстроенный Самаранч сказал своим доверенным людям примерно следующее:
«Бог с ними. Пострадавшая сторона — это они».
По словам Смирнова, были и другие попытки международных спортивных чиновников повлиять на ситуацию. Однако высшие должностные лица Советского Союза попросту игнорировали высоких гостей.
«Дошло до того, что делегацию во главе с вице-президентом Васкесом Ранья, которую МОК прислал в Москву за пару месяцев до Игр, чтобы отговорить от бойкота, отказались принимать на серьезном уровне, — рассказывал последний председатель НОК СССР и первый президент Олимпийского комитета России. — Встречать их поручили министру связи Талызину. Славный мужик, но в спорте ни черта не смыслил. Промямлил что-то и отправил членов МОК в Грузию. Где их так накачали спиртным, что после этого Васкес Ранья два года болел».
Одним из советских чемпионов Лос-Анджелеса, вполне возможно, мог стать борец-классик Михаил Мамиашвили. В том же году он победил на «Дружбе», а свою олимпийскую золотую медаль завоевал четыре года спустя в Сеуле-1988, в который, к слову, сборная СССР тоже могла не поехать.
«В 1984 году я искренне разделял позицию государства, как бы странно это ни звучало. Причем я не раскаялся за это, — говорил Мамиашвили 360tv.ru. — Мне было страшно обидно, но я тогда был молодой — мне не было и 20 лет, и я был уверен, что на этом жизнь не заканчивается.
Трудно в полной мере оценить трагизм тех ребят, которым было по 28 или 29 лет, которые были сильнейшие на тот момент и имели шанс победить.
Но здесь есть другая сторона, ведь я искренне считал, что есть страна, есть более значимые и жизнеутверждающие вещи. Может быть, сегодня эти вещи звучат несколько высокопарно, но я не один такой был. Далеко не один. И я считал, что я должен быть вместе со своей страной, вместе с позицией своей страны. Сегодня, уже анализируя то, что происходило тогда, у меня такого глубокого разочарования нет. Скорее всего, то, что было сделано, было правильно, я считаю».
